В городе Балхаше, который в минувшую среду с размахом отметил свое семидесятилетие, живут поистине уникальные люди. Они не только способны безболезненно дышать сернистым ангидридом, героически плавить медь и серебро, но также могут творить руками фантастические вещи, на которые способен был один лишь лесковский Левша. К примеру, а не слабо вам разместить целую вселенную на тонком срезе конского волоса?

Несколько лет тому назад, когда президент страны Нурсултан Назарбаев приезжал в Балхаш на открытие завода эмальпровода, электрик Балхашского предприятия высоковольтных сетей Николай Савидов подарил президенту срез конского волоса, на котором собственноручно выгравировал семнадцать русских пословиц и поговорок. Например: «За глаза и царя ругают» или же «Золото и в грязи блестит».

Вот какие чудеса бывают, однако…

Однажды на «алматинском Арбате», близ ЦУМа, прохожие могли наблюдать примечательную картину: в ряды художников «встроился» какой-то мужичок, на подставке покоился микроскоп, подле которого был плакат: «Супершоу! Левша из Балхаша!» Конечно, не всякого прохожего одолевало любопытство, однако же тот, кто поддавался соблазну приникнуть к окуляру микроскопа, не мог отделаться от ощущения нереальности искусственного «микромира»… Это же надо было так исхитриться, чтобы искусно расположить четыре домика на кусочке семени шиповника! Следующая миниатюра, пожалуйста: три яхты на подставке. На чем прикреплены, спрашиваете? На торце конского волоса. Да не может быть!

Подошел к балхашскому Левше высокий, ладный парень (как выяснилось, бывший гвардеец президентского полка) и сказал: «Видел я такие вещицы…» – «И где же ты видал это, молодой человек?» – «В президентском музее, в Астане…»

Да, вот какие чудеса … Недолго Николай Владимирович простоял на аллее. Вдруг откуда ни возьмись заявился на Арбат некий акиматовский чиновник в сопровождении полицейского и начал злобно ворковать, словно сытый голубь: откуда, мол, да по какому праву стоишь тут? Полицейский, тот молчал, видать проникся уважением к балхашскому Левше. Пришлось Савидову собирать манатки и убираться прочь. Утешал себя Николай Владимирович главной мыслью: чиновники приходят и уходят, а искусство – вечно.

Впрочем, однажды при помощи Балхашского отдела культуры приглашали Савидова на один из государственных праздников в стольный град Астану. Возле столика с микроскопом образовалась большая очередь: «Фу ты, ну ты! Ах, ах, как такое возможно?» Немного погодя один из чиновников, ведающий тонкими культурными сферами, общаясь с Левшой из Балхаша, обронил: вы, Николай Владимирович, оставьте нам образцы вашего творчества, мы просмотрим их, затем, быть может, отберем что-нибудь для музея. Вслед за сим не могла не вскипеть душа художника. Как это так – «подумаем, отберем»? В наше рыночное время вы хотя бы знаете, сколько это стоит? Не «отберем», а – извольте купить. Если сможете. Микроминиатюры, по сути, бесценны. Они могут стоить много тысяч долларов. На просторах СНГ известны лишь несколько имен Левшей, которые занимаются микроминиатюрами. Армянский художник Эдуард Казарян, киевлянин Николай Сядристов. И Николай Савидов.

На кухне в своей балхашской квартире Николай Владимирович устроил для меня супершоу. Я восхищенно таращился в окуляр микроскопа, рассматривая игольное ушко, в которое были встроены качели. Невероятное дело: на голове блохи аккуратно расставлены шахматные фигурки.

– Вы блоху подковать сможете? – поинтересовался я у балхашского Левши.

– Смогу, конечно… – отвечал Николай Владимирович.- Но это будет не искусство, а просто так… техническое творчество.

И начал я пытать Савидова, какими инструментами столь искусно орудует мастер, да из каких материалов балхашский Левша соорудил мебельный гарнитур на половинке макового зернышка. Ничего у меня не получилось: улыбаясь в усы, Николай Владимирович сказал мне, что это все – тайна мастерства. И через пятьсот лет остается секретом, как изготавливал свои скрипки великий Страдивари. В искусстве должно сохраняться великое таинство.

Будущие исследователи творчества балхашского Левши смогут описать лишь его тернистый путь к микромиру. В 1983 году Николай Савидов работал машинистом экскаватора на Коунрадском руднике. Однажды в замечательной газете «Социалистическая индустрия» Николай Владимирович прочитал про миниатюры художника Казаряна. Сие сообщение Савидова «зацепило». Машинисту экскаватора показалось, будто бы некий голос свыше подсказал, что он сможет проникнуть в микромир. Творчество началось с обыкновенного куриного яйца. Савидов заготовил 122 медные подковки и 366 микроскопических гвоздиков. Некоторые считают, что эти подковы просто приклеены к скорлупе. Ничего подобного. Они прибиты гвоздиками. Затем Савидов купил микроскоп и принялся работать с конским волосом. Писал кроссворды и пословицы. Минуло несколько лет. С этими образцами Николай Владимирович отправился на московский Арбат. И вот было знамение: к столику балхашского Левши подошел какой-то мужчина, посмотрел в микроскоп и спросил Савидова: «Что-нибудь еще есть?» Пока все… В голосе незнакомца, который оказался другом известного киевского миниатюриста Николая Сядристова, не было восхищения, к которому Савидов уже как-то привык. «У Сядристова много чего есть…» – произнес незнакомец. Зацепило.

Чуть позже Николай Владимирович ощутил, что Всевышний открывает ему дорогу в микромир, а затем дарит идею за идеей. Что там конский волос! Вот композиция из черных ромашек, стебли которых прикреплены к половинке макового зернышка.

– Я ожидаю больше года, только потом прихожу к мысли, что это окончательный вариант, – замечает Николай Владимирович. Балхашский Левша берет куриное яйцо, усеянное медными подковками, подходит к окну, из которого открываются виды на густо дымящие трубы медеплавильного комбината, и проникновенно говорит:

– Микромир в тысячу раз красивее вот этой реальности. Благодарю Господа, что я получил к нему доступ.

В конце концов дежурный электрик балхашских электросетей Николай Владимирович Савидов попал в Книгу рекордов российского «Клуба рекордсменов «Интерстронг». Сия уважаемая организация собирает сведения обо всех чудесах, которые случаются на просторах СНГ. Одна из таких рукотворных диковинок – творчество балхашского Левши, который за два десятилетия при помощи специальных инструментов изготовил более ста микроминиатюр, недоступных для обозрения человеческому глазу. Только под микроскопом можно рассмотреть кроссворд, выгравированный на срезе человеческого волоса. Или вот, скажем, художественная резьба на кусочке вишневой косточки диаметром всего лишь в три миллиметра. Чтобы внимательно обозреть шахматные фигурки, расставленные на ячейках макового зернышка, нужно приникнуть к окуляру микроскопа с кратным увеличением в сто пятьдесят раз.

Жизнь рукотворного микромира чудесна и удивительна. Но не приведи Господь нам всем рассматривать свои зарплаты, размещенные на вишневой косточке.

Вячеслав КОХАНОВ, Караганда

Источник:   megapolis.kz